Моя первая целина началась 17-го июня 1965 года (мне еще не стукнуло 18-ти лет), на следующий день после досрочной сдачи летней сессии (последний экзамен по физике на 4 балла Эпштейну сдан 16 июня). 4 дня пути на поезде через Литву, Белоруссию и по России с редкими остановками по пути, минуя крупные города (помню, уже в конце пути - Челябинск, Курган и конечная станция Пески Целинные), и вот мы уже в Казахстане, на нашей «Планете Целина» (песенка была такая: «У студентов есть своя Планета, Это, это, это ЦЕЛИНА»). В обратный путь, в Ригу (в основном), мы отправились 27 августа и 31 августа уже были дома. Между этими датами были написаны письма домой (и получены из дома от родных). Ниже без купюр (но с сегодняшними примечаниями для ясности) будут письма домой, которые были сохранены моей мамой и путешествовали затем со мной все эти годы (из Юрмалы в Ригу, и из Риги в Москву) …

Евгений Дрозд ЭТФ, выпускник 1969 года

 

Станция Курган. Сводный джаз-банд - аккордеон, две гитары, флейта и контрабас.

---

 

   Наш студенческий отряд, который расположился в палатках вблизи совхоза «Баррикады» (Кокчетавская обл., Чистопольский район), численностью около 50 человек, состоял из электриков 1-2 курса РКИИГА и студенток Даугавпилского пединститута. Никого из девушек «Педа», кроме одной – Ларисы (звали мы её «Стрекоза»), я не помню.

   Командиром отряда был назначен ещё в Риге студент 232 группы II курса ЭТФ Кузнецов Геннадий, комиссаром – студент 223 гр. Романов Вячеслав, завхозом – студент 232 гр. Стегалин Михаил, мастером – Янис (откуда он – не помню). Рудометкин Женя (232 гр.) «обитал» где-то в районном штабе.

 

   Вот список студентов-целинников ЭТФ (в основном, 1947 года рождения, но есть и «пожилой» 1941 г.р. – Кулешов Лёша), закончивших 1 и 2-й курсы:

1. Надыров Фанис

2. Леухин Гена

3. Боченин Боря

4. Бугаев Толик

5. Гаврилов Саша

6. Бережнев Витя

7. Вахонин Саша

8. Кулешов Лёша

9. Еленский Слава

10. Те Толик

11. Ахмедзянов Дима

12. Ампилогов Юра

13. Еремин Саша

14. Романов Слава

15. Померанц Игорь

16. Пелих Саша

17. Леонов Валера (кличка «Сотерро» - по мотивам фильма «Великолепная семерка»)

18. Кузнецов Гена

19. Стегалин Миша

20. Дрозд Женя (кличка от Гинько - «Евген»)

21. Гинько Коля (кличка «Мыкола»)

22. Семёнов Витя

23. Попов Володя

24. Говядин Саша

25. Чебочаков Гена

26. Пак Лёня

27. Шварцман Олег...

Возможно, это не все, кого-то упустил. Может кто-то (например, Романов Слава) дополнит? 

 

 

Где бы ты ни был, сколько бы времени не прошло, ты всё равно будешь вспоминать её. Ты будешь гордится ею и о тебе потом будут с уважением говорить: «Целинник 60-х годов!»

Встретились два целинника, два года, проведенные вместе, можно сказать, под боком друг у друга – всего каких-то 100-200 километров (что это по целинным масштабам? Как от хутора к хутору в Латвии). «Баррикады» и «Тахтаброд», Князевка и Чистополье, Пески Целинные – совхозы и города, где мы работали и выступали на концертах, дрались за первое место по волейболу, баскетболу и футболу, - названия, неизгладимые из памяти.

И какие бы города и села ты не встречал потом в своей жизни, эти – навсегда останутся в твоей памяти. Потому что в этих городах оставлена частица тебя самого, твой труд, твои удачи и неудачи.

Целина – как лакмусовая бумажка сразу проверяет тебя: смел ты или трус, принципиален или просто возомнил себя божком, выше остальных смертных. Это экзамен, может быть, самый тяжелый из всех тех, которые приходится испытывать, входя в жизнь…

 

 

Здравствуйте, мои дорогие!

   Пишу вам второе письмо, потому что то, первое, очень маленькое и скомканное.

   Здесь мы сейчас оформляемся; делаем плакаты (меня выбрали редактором и капитаном волейбольной сборной); между прочим, хорошо получается.

   Сегодня, опять-таки, не работали, т.к. не было инструментов и материала, но их скоро, этого же дня, привезут. Это точно. Так что завтра в 6.30 подъем, завтрак и с 8.00 до 19 работаем. Потом час-два отдыха и далее до 8-9 часов работаем снова. Я записался каменщиком.

   Да, пил кумыс. Вы знаете, вкус недодержанной бражки. И вкус и запах очень резкий. С него можно даже опьянеть, если, скажем, выпить пару литров. Лично мне он не понравился. Потом целый день отзывался, но, вообще, хорошо утоляет жажду.

   Живем мы в палатках, по 20 коек в каждой. В прошлую ночь под одним одеялом было холодно, так что нам дали еще одно. Отличные пружинные матрацы, так что спится просто здорово.

   Вчера на ужин были оладьи с повидлом. Вы представляете себе?!!! Правда, немного, всего по 4 блина, но все же здорово. У нас два повара. Один – парнишка, Юрис, и девчонка – Айна Лиепа. Замечательные, хотя пока и без квалификации, повара.

   Приказом под №1 им была объявлена благодарность. В том же приказе стоял и выговор. Один парнишка, Генка Чебочаков, явно нарушил дисциплину – не явился вовремя на дежурство. У нас дежурные по лагерю освобождаются на целые сутки с 21.00 до 21.00 следующих суток. Я буду дежурить 27-го.

   Сегодня привезут химикаты, так что будут фотокарточки.

   Сегодня нам устраивают вечер. Мы, соответственно, тоже покажем свои способности. Уже 8 номеров экстерном собрали. Ничего выступили.

   Будут соревнования по волейболу, баскетболу и регби, будут призы.

   Двадцать какого-то будем справлять день рождения двух девчат и одного парня, и 25-летие Латвии. Два дня по случаю годовщины не будем работать.

   Вообще у нас 2 дня выходные – суббота и воскресенье. Да, есть магнитофон и отличные записи, или я, кажется, об этом говорил… ну, да ладно.

   Делаю газету. Она будет называться ТВИСТ, что означает – Товарищество Веселых и Старательных Трудяг. И девиз по латыни: «Через тернии к звездам!». Смешные получаются карикатуры. Осталось раскрасить и написать несколько текстов.

   Здесь выходит газета «Молодой целинник». Скоро она отметит свой первый юбилей; уже вышел сотый номер (вернее, скоро выйдет). Меня, кажется, пошлют от отряда на рандеву. Будет очень интересно. Да и к тому же – материал для ТВИСТа.

 

Вот так мы и живем.

Кушаем, спим, рисуем…

Но вот завтра… надо будет потрудиться.

Ну, привет Лене, Симе, Ирочке, Борису.  Узнавайте, как там у Саши и Владика дела, как они сдали экзамены.

Вот и всё. 

 

 

 

 

Здравствуйте, мои родные!

   Сейчас, минут через 10, будет линейка, поэтому очень спешу. Завхоз уезжает в областной центр, в Чистополье, так я ему передам письмо, оно быстрее, может, на день придет. Но вообще кошмарно долго идут письма. От вас еще ни одного письма.

   Ну что, работаем, как и все отряды. В воскресенье поехали на озеро Акан. Оно за 30 км от нас. Там очень красиво. Озеро по кругу обрамляют горы. Правда пляж каменный и дно озера тоже (причем и то и другое наполовину с землей и камешки острые), но вода в озере отличная. В общем, отдохнули отлично. Подзагорели «малость» так, что даже красные стали.

   Сейчас назрели кое-какие житейские вопросы. Честно говоря, нужна небольшая посылка.

 

   Ну, вот, не успел, пошли на работу, и пишу уже 2-го. 8.15 часов. Ужасный ветер вместе с солнцем. И спать хочется, и вставать надо. И вот, встал и помылся. Сейчас будет линейка. Уже иду…

   Пришел с завтрака, на котором, как обычно, кофе, манная каша, хлеб и масло. Через 15 мин. на работу, начинаем в 9.00. До некоторого времени работы каменщика почти не было. То камни ворочали, то таскали песок и утрамбовывали, то лес пилим. В общем, была «разнорабочая» работа.

   У нас в отряде существует 4 бригады: плотников, штукатуров, разнорабочих и мы – каменщики. Выдали всем нам удостоверения. А вот вчера я впервые стал класть «три ложка, один тычок». Получается довольно уверенно, хотя и не всегда правильно. В общем, теперь все вкалываем.

   Здесь в «Баррикадах» есть клуб, в котором мы дали однажды концерт. Халтура, но ничего, там сошло.

   Выдали нам солдатскую форму (не помню, писал ли я об этом). Она, правда, с заплатами, но чистая и как-то хорошо сшита. Девчонки (их у нас 10 человек) говорят, что я в ней старше.

   Да, пленки у меня давно все кончились. Еще вот что: в воскресенье, на Акане, я малость пообгорел и поэтому срочно надо «Нивею» или что-либо для загара и против обгорания в одно и то же время.

   Взял сапоги 43 размера и надеваю их на одни маленькие, шерстяные, и большие носки.

   Плохо то, что шерстяные носки дали брак: две дырочки (так, что палец вылезает), которые нечем зашить, т.к. нет шерстяных ниток.

   А здесь всё довольно культурно: есть электричество в палатках, кино в совхозе (недавно посмотрел «Девушка моей мечты», производства 45 года, немецкое. Как-то мы ходили смотреть этот фильм зимой. Колоссально красивые сцены). Есть баня (вчера ходили туда), но что самое удивительное (баня не ахти какая и без парной), с нас содрали 20 коп! Но это уже мелочи.

   В эту субботу будем отмечать сразу 3 дня рождения с выпивоном, между прочим. Я, конечно, ни-ни. Это точно. У нас по этому поводу был крупный разговор с командиром отряда и политруком. Очень серьезный. Но об этом, когда вернусь.

   Что еще? Да, есть озеро поблизости, в паре сотне метров, там мы после работы купаемся. Самое главное: есть скважина (еще ближе), где можно выпить довольно сносную водичку.

   Ну, уж, когда вернусь домой, то уж и наслаждаться я буду нашей водой…!

   Ну, я кончаю.

Письма от вас еще не получил, но жду с нетерпением.

Как у вас там у всех, всё ли благополучно? Пишите всё и обо всем. Побольше. Листа 3 сразу.

   Вот и последнее: вышлите, пожалуйста, посылку со следующими предметами обихода: сандали (коричневые велики и спадают), крем «Нивею» или что-либо подобное (побольше, об этом просили ребята). Он стоит 50 коп. Пришлите, пожалуйста, штук 5-10. Здесь я их продам (ну, меня ребята просили). Шерстяных ниток немного. Пару носков. Если можно, материал для портянок, конвертов «Авиа» штук 5-10.

Ну, вот, кажется, и всё.

Еще раз: почаще пишите. 

Привет всем.

Пока.

   Да, чуть не забыл: штук 20 пленок на 65 световых единиц, штук 10 – УП-2. Больше ничего. Если будет цветная пленка, то берите её обязательно (но, очевидно, не будет).

Вот и всё.

Еще раз до свидания.

Осталось всего 2 месяца.

Пожалуй, на следующий год отправлюсь в геолого- или археолого-разведывательную экспедицию. Но об этом гораздо позже.

 

Примечание (для «нонешной» молодежи): УП-2 – это фотопроявитель пленки (универсальный)

 

 

   Итак, салям алейкум, дорогие мои родные и близкие (но особенно – родные)!

   Письмо ваше еще (!?) не получил. И знаете, немного… даже очень немного обидно за это. Многие уже получили, даже по 4 письма сразу, а я – ни одного. Ну, да ладно, думаю, что и мне скоро будет. Но вообще, пишите почаще, побольше, всякую всячину и любую мелочь. Ничего не пропускайте. Вы знаете, как я вспоминаю Ригу, свой городок, свою «халупку», всех вас (это в первую очередь, конечно!), Ирочку, Колю… да разве можно сразу здесь перечислить, что я вспоминал, о чем думал. Да, почему бы вам не пересылать мне Колины письма? Это было бы здорово! И еще: если ему не будет трудно, пусть и он напишет мне письмецо. Осталось уже меньше 2 месяцев, а письма до Риги идут 6 дней (а до Юрмалы, наверное, 7), поэтому если ты написал письмо, то жди ответ на него через полмесяца!

   Это же «офонареть» можно! Я в панике! (Такие у нас здесь, даже бытуют, выражения). Ну, ладно, хватит юмора.

   Только что с «соревнования». Типичный американский футбол, мы его называем по-нашему: регби. Правила такие: делай что хочешь, только не дерись и не кидай мяч вперед. Так что сами понимаете! Сегодня я пишу, а мне стукнули раза два по мускулам ноги (выше голени, по берцовой кости), да еще (и это после того, как я давно уже был без мяча!) стукнули по голени. Да еще по той ноге, которая получила увечье недели три назад. Ну, хватит плакаться. Главное, что наша команда «Развалившийся скелет, или Озверевшие калеки» выиграла у «Скорпиона» - 4:0! (Но, недели две назад мы играли с «Каракуртом» и продули со счетом 6:1, но не позорно!). Сегодня я в падающем положении положил мяч в квадрат противника. Вот тут на фотографии вы можете узнать меня и других моих товарищей (правда, «других» вы не знаете, да и пока можно вам не говорить). Я с нашим замполитом стою у столба (я – в шляпе) и держим рекламу (её создал, нет, руководил я). Колоссальный фурор произвела она. Сбоку стояли ребята и смотрели на второй плакат. Там был нарисован (не мною) скелет, который держал в лапах каракурта (т.е. паука). Эта фотография очень не качественная. Вскоре будут лучше и тогда еще пошлю. Свои пленки я не решаюсь здесь «без условий» проявлять.

   Ну вот, время уже 12 (ночи) и все кричат: «Вырубай свет», - это я пишу уже в темноте, поэтому косо. Завтра допишу, дата в начале письма - завтрашняя. Спокойной ночи…

   Ну, вот и сегодня. Сейчас будет линейка. Время – 8.00. Потом завтрак и в 9.00 на объект. Теперь мы кладем и кирпичи, и каменную кладку…

   8.40 – я уже позавтракал и теперь у меня 20 минут свободного времени.

   В воскресенье были на озере Акан и втроем с двумя парнями совершили восход на гору. Это было довольно трудно, но – какие были виды!!! Это просто трудно описать… Ведь всё озеро обрамляют горы, а вода в озере сверху такая голубая, покрытая мелкой рябью, что это просто великолепно. Людей даже не видно, а машинки как маленькие коробочки. Деревца сверху кажутся кустарником… И вообще, всё то, что мы увидели, было просто чудом. Но, вот что жаль: забыл я свой аппарат, вернее, у меня не было плёнки, и я его не взял. Ну, да ничего. Вот пока жду посылку с пленками. Тогда еще раз совершу восхождение на гору Акан.

   Да, а нога у меня чуть опухла, хожу как озверевший калека, ни на кого не смотря и хромая.

   Да, еще: у нас прибыло пополнение – сантехники из Свердловска. Еще пять девочек и 3 парня. Но нет, товарищи, «мужчиной» я так и не приеду. Это точно. Нет, не то, чтобы мне девочки или я им не симпатизирую, а просто не хочется.

   Как там моя малюсенькая племянничечка? Пишите обязательно, не начала ли говорить? И вообще всё-всё о ней.

   Когда вернется Коля из армии? Будем тогда с ним на втором курсе. На втором!!! Тут я уже всё узнал, что надо будет учить, какие будут экзамены и проч., и проч…. Очень интересно, вернусь – расскажу.

   Как там Сима? Не думает ли куда поступать, занимается ли или ходит на пляж?

А как там Люська? По идее должна поправиться (и обязательно загореть!).

Как там Саша и Влад, если только они заходят к вам?

Пишите побольше и обо всем.

   Ну, я пошел на работу… потом допишу.

Что же еще мне написать?

   Английским языком пока не занимаюсь. Работалось сегодня с больной ногой довольно-таки трудно, но ничего, бывает и хуже. Ну, вот – уже 4 часа. Пора на работу. Часов в 8 пойдем опять в палатки, тогда еще немного напишу…

   И вот уже 9 часов – я в палатке, в постели. Болит нога. Что-то я забыл… очень интересные мысли…

   Ах, да. Ну, так вот. Слушайте: здесь у нас на стройке много халтуры. Может быть дело в том, что это объекты от СМУ (и поэтому оно не так заинтересовано в подаче раствора, камня и т.д. и т.п.), а может я просто не был на стройках, ребята говорят, что на других еще хуже. Поэтому много простаиваем, ждем то того, то другого. Нет того, что я ожидал, нет ударности, задора, да и, кроме всего прочего, и энтузиазма. Некоторые отлынивают.

   Тут у нас много ребят, окончивших 2 курс. И они говорят, что свободного времени осенью на 2-м курсе навалом. Узнал, что такое «научная работа» - просто-напросто (ну, конечно, не совсем так) исследование данного агрегата, прибора, машины, но отнюдь не конструирование и «выдумывание». Ты повторяешь сотни опытов в разных условиях. Вот и всё,.. пожалуй. Конечно зимой, ну, в смысле в этом учебном году я буду проводить такие изыскания, но только в это время. Летом у меня два пути: 

1) Если я преуспею в волейболе (Евг. Алексеевич Стеценко – тренер наш – обещал сделать из меня защитника), то я летом останусь дома и буду там тренироваться. Не поеду никуда.

2) Если у меня с волейболом дела будут обстоять худо, то поеду куда-нибудь в тар-тарары с геолого или археолого-разведовательской экспедицией. 

   Это уже продумано и решено. Да, можете написать о том, как вы это приняли, ну, да об этом будет разговор следующим летом. Собственно, если бы мне этим летом было бы 18, то я мог бы поехать в такую экспедицию, т.к. мне говорили знакомые ребята, что есть возможность.    Правда я не знаю, будет ли она существовать следующим летом…

   В общем, это только мысли. Может быть, смотря на эту «халтуру», мне расхочется и-и-и… в общем я еще не знаю. Об этом потом.

… Чтобы мне не таскаться с багажом по выезду из совхоза, я думаю, что будет гораздо лучше, если я вышлю вам чемоданчик с ненужными вещами: майки, кое-какие книги и т.д. Пожалуй, шляпу и джинсы я не довезу, т.к. последние уже начинают трещать по швам и по складкам. Пожалуй, перед отъездом я вышлю. Раньше не стоит. Вдруг что-нибудь понадобится.

Ну, немного о погоде. Иногда бывают здесь странные вещи. Представьте себе такую картину: три коровника, степь и мы, да еще и ветер. И вдруг, откуда ни возьмись – смерч из песка, как завьет, как завьет! Просто диву даешься. Или гроза… Однажды было даже так: вокруг тучи, такие темные-темные, полные грохота, молний и дождя. Так вот, на нас почти ни капли не упало, а вокруг сверкали такие молнии, такой грохот стоял!.. Видно было, что от туч отрывается такой шлейф, темный, как сама туча… Зрелище колоссальное. Такого в поселке с деревьями не увидишь. 

   А закаты! Этак часов в 9 солнце садится, и ты провожаешь его взглядом… Краснеют облака… лица ребят тоже красного оттенка от солнца и вообще, это так красиво бывает… Невозможно описать словами, надо видеть это чудо. Но здесь можно сравнить с закатом на море, хотя я не очень много видел закатов у себя дома, а здесь почти каждый день наслаждаюсь.

   Ну и, конечно, солнце палит неимоверно, хотя уже и привыкаешь. Вот только в горле всегда сухо. Только попил холодной водицы (благо, у нас есть насос), как опять и опять хочется пить, а от воды и солнца вокруг губ даже больно, как-то обжигает солнце, что ли… А после работы обливаемся все в трусах с головы до ног. Здорово!

   Ну, я, кажется, с ума сошел! Столько писать. Сейчас на боковую. Опять завтра подъем, а тебе не хочется, и опять подъем и т.д. и т.п. каждое утро.

   Вы меня, пожалуйста, извините, что такой «дикий» почерк, но пишу на колене. Надеюсь, что разберете.

Ну, всё. Привет большой Лене, Жене и т.д.

Примечание: Люська – моя старшая (на три года) сестра, Коля – её муж, студент LLA (Латв. Сельхозакадемии, без военной кафедры, поэтому служит в СА), 

 

 

Без даты

Здравствуйте, мои дорогие, все!

   Привет вам из далекого Казахстана. Только что получил письмо от папы. Очень хорошее письмо… Потому что я уже и не знаю, что и писать (почти), а тут конкретные вопросы. Да и вообще хорошее…

   Как я живу, я уже описал в 6-ти листовом письме. Поэтому не буду слишком о моем дне распространяться. 

   Вчера, правда, было организовано как-то внезапно от всех, почти стихийно, комсомольское собрание. Было обсуждено несколько вопросов. Один из них: бригадная или отрядная структура. Т.е. будут ли нам оплачивать по-бригадно, или же коммуна... Я даже поражаюсь, как можно поднимать такой вопрос на повестку! Почему (?), да потому, что если ты работаешь каменщиком или штукатуром, то эта работа оплачиваемая. А если разнорабочим? А если тебя пошлют на пилораму, где за кубы платят копейки? Ну, а если стычки между бригадирами из-за цемента, гвоздей, автомашин и т.д.? А ведь они будут обязательно при бригадной структуре.

   Правда, вот что получается некрасиво: вот, допустим, штукатурам прислали после обеда (часов этак в 5, а в 9 мы по сути дела кончаем работу) сразу 3 машины раствора. Тут, ведь, надо вкалывать, да еще как! И что же получается? Они работают, а другие (плотники, каменщики) кончили свою работу и идут в лагерь. Это нехорошо. Зачем (возникает вопрос) мне работать, если другие не работают, а оплата общая!.

Вот, что тут делать, конкретно, практически! Приходится думать, предлагать, спорить. Для развития очень полезно… В общем, весь отряд (за некоторыми исключениями) был за коммуну.

   А каменщиком работать в самом деле хорошо. И камни таскаешь, и раствор, и кладку делаешь и простую, и каменную, с опалубками и без них. Всё время на воздухе. На сорока градусах жары. Вы представляете, какая у меня спина, руки, вообще всё тело. Подзагорел я хорошо. Но как-то не чувствуется того, что ты начинаешь свою «самостоятельную жизнь». Правда, споримся мы (не ругаемся, а именно споримся из-за разного), как заправские каменщики. Работаю я не лучше и не хуже других, но, пожалуй, (не хвастаясь) второе лицо после бригадира. Если и встречаются трудности, так это в области идеологии, о которой я писал раньше и объясню на месте по прибытию домой.

   Насчет общественной жизни: в эту субботу был концерт, организованный нами и совхозниками. Думали сделать концерт минут на 40, а получилось 1ч.45. Я в панике!

   Концерт был на природе, в одном леску. Съехалось туда полно националов, ну и, конечно, не обошлось без национальных блюд. Перед концертом мы основательно подзакрепились бешбармаком и колбасой. После концерта нам навалили еще больше. Бешбармак – чудесная вещь. Вот то, что ты, мама, заправляешь в суп (я говорю о мясе) было на столе огромными кусками. Мяса было навалом. Причем без сала. Я рубал его за обе щёки (как, впрочем, и все). К этому же мясу прибавляется вроде блинов, которые нарезаны ломтиками. В общем, отличная вещь.

   Ну, бегу на работу…

   На этом концерте (ребят наших было 8 чел) я аккомпанировал и сыграл «Карусель». Довольно сносно (после апреля я ведь не брал его в руки, ну, аккордеон, в смысле). Здесь, в «Баррикадах», в клубе, аккордеона нет, но в центре, в Чистополье, мне его достали; я немного потренировался и сыграл. Думали приехать с концерта часа в 2 (уехали мы в 8 утра), а вернулись в 11. Было хорошо!

   Здоровье «зверское». Здоров как бычок молодой. Девчонки взяли вчера одеяло второе (им было почему-то холодно), а ночью как назло похолодало. Так что я проснулся в 6 часов от того, что стал вертеться от холода. Но утро замечательное, отличное. Птички щебечут, небольшой ветерок и солнце. 23 гр. тепла (9 часов утра!).

   

С питанием у нас всё хорошо. Ну, конечно, помидоров и огурцов у нас нет, но свежую капусту, лук и чеснок нам обещают.

Леса у нас поблизости нет, а вот озерцо, в котором можно поплавать, есть. Но ходить туда каждый день уже наскучило (это, наверное, после Акана с его прозрачной водой).

   Насчет посылки я уже написал. Пожалуй, что вентилятор высылать не стоит, у нас не так много розеток. А вот мелки разноцветные, ну, детские такие, - их вот стоит. И еще если будет – пару чехословацких резинок за 5 копеек. И штук 20 УП-2 и фиксажа. Здесь у нас их достать трудно (есть только в райцентре, да и то дорогие кошмарно). Можно даже и больше. Тогда буду делать фотокарточки. Есть очень хорошие кадры. Да, еще можно было бы фотобумагу «Бромпортрет». Пачек 10. Ну, а насчет варенья, печенья и прочее, так лучше выслать рублей 5 (их мне хватит до конца), потому что ту посылку растаскают за 3,5 минуты, ну, может, за 4. Так что не стоит. Уж я покушаю фруктов и варенья на мой день рождения.

   Да, что было однажды ночью: у меня была в тот день тяжелая работа и я, очевидно, весь измучился. Дело дошло до того, что однажды во сне я стал что-то кричать. Мой сосед передал слова, которые он смог разобрать: «Раствору давай! Ну, чего ты там стоишь!..». Остальное было трудно понять. Я хохотал до упаду, когда мне сообщили об этом.

   А одним утром я проснулся с таким радостным настроением, что потом целый день работа спорилась. Я видел под утро какой-то очень хороший сон. Так что всякое бывает. Но обычно я сплю без сновидений («без задних ног»).

   Ну, сегодня работёнка у нас что надо. Таскали большие камни и раствор. Довольно-таки трудно. Просто бывает, что руки не держат носилки, а всё равно идешь.

   Чуть не забыл: со вчерашнего дня лучшей бригаде стали давать знамя. Мы его держим уже второй день!

   Сегодня сменят бельё, и мы пойдем в баню. Очень приятно выйти здесь в поле после хорошей баньки (но здесь она не очень хорошая: то воды холодной нет, парилка не работает, да и внутри как-то не особенно красиво, везде обвалившаяся штукатурка). Но всё равно, после бани хорошо.

   Пишите побольше, всё и обо всём. Какие кинофильмы (здесь одно старьё), как там Ириночка. Передавайте привет всем, всем.

 

 

 Добрый день, дорогие мои мама, папа, Люсенька и Иринка, все-все остальные!

   Сегодня понедельник (казалось бы, день тяжелый), а у меня отлично настроение. Наверное, да, не наверное, а точно – это потому, что сегодня по-настоящему стали тренироваться. В пол 7-го встали 4 человека и пошли играть в баскет. Потом помылись хорошенько под шлангом и пошли завтракать. Но рассказать надо о совершенно печальных вещах.

   В этот четверг было мало, почти совсем не было, работы для каменщиков. И вот нас всех бросили на калымную работу. Убирать, вернее складывать в стога солому (не сено, а именно солому). Ну, что ж, солома, так солома… Поехали, доехали и все плюхнулись в тенёк. Ну, я тоже спрыгнул и думаю: только что спали и что, теперь опять спать?! А все лежат. Начал я подгребать солому, а мне говорят: «Да, брось ты, еще успеешь!». Я еще немного поворошил, но смотрю, что никто не поднялся и подумал, что же я один, что ли буду работать? Тоже лег. Примерно с полчаса полежали и стали думать, что да как встать. Кричали как бабы, кто куда должен становиться, так и ни до чего и не докричались. Один предлагал встать цепочкой сверху вниз (я за эту расстановку), другие – чтобы встать человек по 7 и толкать, захватывая вилами по полстога, наверх, третьи толкались сбоку и подпихивали солому к стогу…

   Ну, иду на работу. 9.00. Пришел раствор. Сегодня знамя опять у нас. И нам дали 4 машины раствора на сегодня!!! Кошмар. Ну, да ничего, сработаем… Мы всё сделали. 7 опалубок! Результат небывалый (у нас). Даже ушли раньше времени в 7 часов.

   

   А сейчас я пишу при сумрачном свете в 10 вечера в нашем «BAR’е» (т.е. Столовой). Сумраки потому, что нет света. А света нет потому, что льёт дикий ливень. Льёт как из ведра! Вообще! Палатка вся грохочет от ливня. Он, кажется, способен снести её… Прямо,… такими шквалами налетает!.. Такой дождина я впервые вижу. А сам почти не разбираю строк, даже вообще их не вижу. Колоссально!!

   Сегодня были блинчики с повидлом и кофе, т.е. какао.  Удивительно, дома так его не любил, а здесь пью огромными кружками. Сейчас стоит такая темень, что ничего уже не видно. Завтра допишу. 

   Оказывается – нет. Я пишу еще сегодня. Время – 11 часов. Появился свет. Скоро пойду спать, а завтра напишу еще два листа…

   Но, продолжим о четверге.

   От крика мы все очень скоро устали и решили устроить перекур. Я как-то (причем, опять один) пытался противостоять перекуру: «Ребята, зачем же мы приехали! Мы, ведь, еще ничего не сделали!» и т.п. и т.д.

   В общем, мы работали не больше часа. И вот, как-то сидим и где-то слышится шум трактора. Но это оказался не трактор, а стогометатель!!!    Все мгновенно подумали: вот бы его сюда, но, тем не менее, никто не шевельнулся. Никто. Ну, тут говорят: «Бригадир, Санька, давай (!), сходи, поговори с ним…». «Еще чего не хватало; с какой стати? Что я хуже других что ли?»

   Послышались недовольные голоса, но какие-то трое встали и пошли договариваться с водителем. И тот, как ни удивительно, пошел. Это было чудо! За 5 минут он сделал работу, которую мы делали до обеда. И с таким изяществом он сбрасывал солому, что мы просто все рты поразевали. Собственно, изящество было в том, как он (стогометатель) сбрасывал солому, такие огромные стога, такими тонкими лапами. (Мама и папа, надеюсь, меня поймут). Солома была трёхгодовалая, вся слежалась и её даже такая машина (!) еле поднимала, еле ворочала. Вся работа им, конечно, сделана не была. Но, тем не менее, лишь 3 человека пошли выравнивать «горбы». Все остальные пошли опять в тенёк. Это было противно, особенно потому, что я уже много в тот день услышал и много передумал. С нами был Санька (Сашка Говядин). С ним мы были «на ножах» еще во время выпивона, и поэтому я считаю его самым отъявленным негодяем, тем более после этой соломы. Это такой тип людей, которые могут говорить с ребятами. Громко, самоуверенно, с гонором. И его слушают. Правда, его считают эгоистом, себялюбцем и т.п. (некоторые), но это, я считаю, далеко не полное определение. Он может (если это в его интересах) увлечь людей, и, при случае, так, чтобы это поменьше видели, дает хорошего сачка. Сейчас эта возможность появилась. Работа пыльная, плохая, да и работать не хотелось при виде такой малой производительности труда и криков. Сантос убедил большинство, что работать бестолку и т.д. и т.п. Вот так все и лежали. Я, сами понимаете, один не работал. Тоже лежал. И стал портить себе настроение. О чем я думал в тот день, допишу завтра, во вторник. А сегодня – понедельник, день тяжелый… Иду спать. 12 часов.

 

   Сегодня двое из бригады каменщиков остаются на кладке угла, а остальные все – опять на ту же солому, доделывать то, что мы не успели сделать в четверг. Представляю, что они там опять будут «делать»… Да, так вот почему у меня сделалось плохое настроение: Санька Говядин стал говорить, что, мол, мы и ничего не заработаем, и скукота дикая, и повел разговор в таком же темпе и настроении. 

   С ним соглашались. Вот в этот момент я и стал думать о том, что дисциплина в лагере потеряна. Потому что с ним соглашались!

   И вот, … я стал думать, почему такие мысли не у единственного Говидона, а у многих других ребят. Что же будет дальше? Ведь еще целый месяц впереди! А сачков стало так много. Тогда я себе на этот вопрос ответить не мог. Сейчас, пожалуй, смогу. Вся причина в материале. Ну, нет, конечно, не вся, но это основа, на которой может развиться и лень, и трудовой подвиг.

   Не подумайте, что это громкие слова. Это так. Бывали дни, когда нам привозили раствора сверх нормы, когда нужно было идти разгружать шифер (довольно-таки трудная работа, с машины – прямо на крышу коровника), когда была работа сверх… 

   Это, конечно, бывало не так часто, и её выполняли, порой, с проклятиями, но всё же делали. А тогда, в четверг, все совершенно разленились. С теми же мыслями поволынить они поехали и сейчас.

   Остались я и Колька Гинько. Хороший трудяга. Мне было бы противно ехать опять на эту солому, чтобы там отлёживать бока. А сегодня мы будем вкалывать будь здоров!

   В тот четверг я еще больше утвердился в том, что на следующий год поеду в тайгу, с геолого-разведывательной партией.

   А у нас дождь давно уже прошёл, ещё ночью, сейчас опять солнце и воспарения земли.

Ну, я буду рассказывать дальше. В тот день (в четверг) все ждали машины на обед. Ведь у нас завтрак, как обычно, какая-нибудь кашка – то ли рисовая, то ли манная. Одним словом, ерунда на постном масле с небольшой добавкой сливочного. И кофе (почти черное), но главное – сладкое. Сами понимаете, с неё много не наработаешь. И, естественно, что мы все были злые и голодные. Машина пришла наконец, но не наша. Оказывается, наша сломалась. Доехали до «BARа» весело. Все повалили кушать.

   А я пошел, помылся, и иду в столовую, не торопясь. И тут слышу разговор о том, кого бы послать в Шантюбе (в переводе означает «Степной город»). Один уже есть. Надо еще одного. Я решил, моментально, что к черту обед. Сейчас сяду на «ЗИЛ» и поеду. Тем более, был разговор с замполитом (он был первым, кто должен ехать). Всё же забежал в «BAR», за 3 минуты (!!!) покушал все 3 блюда (такого еще не бывало), сел в машину, и мы поехали. У меня было какое-то приподнятое настроение. То ли от того, что я еду на 65 км от «Баррикад», то ли от того, что я решился вот так просто поехать грузить камень, не пообедав нормально и не отдохнув, то ли… ну, в общем, я чуть ли не ликовал (в душе, конечно)…

… Иду на работу. 10-тый час. Пора… Время – 1 дня. Обеденный перерыв. Из 4 часов 2,5 ничего не делали. Лежали и вспоминали свою студенческую жизнь. Весело и интересно поболтали. И всё потому, что не было что делать…

… Ну, в общем, ехали мы: по ухабам, вправо и влево, на север и на юг. «ЗИЛ» не легковая машина, и трясло нас в порядке. Но было всё хорошо. Хорошо от того, что сейчас будем вкалывать на всю железку. Ведь вдвоем нагрузить 4 тонны за полчаса (за это время мы успели нагрузить машину) – это не так-то просто. А кругом степь, степь и степь… Зеленые и желтые цвета. Вдалеке виднеются горы. Аканские. Еще один цвет – синий. И голубой, до синего, цвет неба.

   Но вот приехали на место. Набрали камень и поехали.

   На завтра я сам напросился. Поехали с Колей. И 2 р. на еду. Погрузили три машины. Конечно, мало, но больше не было машин. После каждой машины было 2 часа отдыха. Даже надоело. После 2-й машины пошли обедать в столовую. Отлично пообедали. На первое впервые за год скушал окрошку! По рублю на каждого проели. С третьей машиной поехали домой. Довольные.

   И вот мы поехали в субботу. Но на этот раз мы не поспали, как в пятницу. 5 машин! Вместо 3 часов мы уехали в 6. В 7 были дома. И это в субботу-то! Но в эту субботу… мы кушали салат из свежих помидор!!! Колоссально! Но мы вкалывали здорово. Главное, мало камней в карьере и их приходилось буквально вытаскивать из щебня. Но, ведь, много не будешь вытаскивать! В общем, трудно было работать.

Сегодня после обеда мы, кажется, будем ловить рыбу. Бреднем. А если не будем, то будем сачковать.

Примечание: Шантюбе – это городок, рядом с которым располагался урановый рудник. Наверху рудника – отходы из камня, которые мы и накидывали на «ЗИЛы». В интернете сегодня можно найти о жизни этого поселка, а шахты уже заброшены давно, в 90-е.

 

   Рыбу они, конечно, никакую не поймали, но зато целый день ничего не делали. Говорят, что изредка можно позволять такую «романтику».

   Вчера получил посылку!!!

   То, что вы прислали мне сладости – это хорошо. Особенно хорошо то, что прислали мало конфет, но 2 банки моего любимого сгущенного молочка (!) и печенья. Конфеты у меня в раз разошлись, а вот печенье и молоко остались. А халва – это просто чудо. Кусок откусишь и больше не хочется, до того она вкусная и сладкая. Конечно, 1/3 банки у меня конфисковали, но остальные 2/3 я в момент высосал с печеньем. Колоссально!!!

   Но сегодня… Вообще… Вы представляете, заболел животик, как в далеком детстве. Тут и ни халвы не хочется, и ни молока.

   Да, Люся! Ты прислала мне «Ровесник», а на обложке такую миленькую девчушку, что у меня чуть было слёзы не выступили, как только вспомню нашу Иринку. Неужели и она будет такой куколкой, такой игрушкой, как эта… В общем, мне хочется страшно видеть Ирушку. Может быть вы пришлете мне её фотокарточку? Не забудьте!

   Босоножки мне пришлись как раз, вот только третий палец правой ноги я натер. А вообще-то здорово! И главное, брюки так красиво стоят. По крайней мере, лучше, чем с ботинками. Так что большое, нет, огромное вам всем спасибо за всё.

   То, что вы прислали пленки и УП-2, это хорошо, но мало. Особенно проявителя. Ведь у меня накопилось порядком плёнки. Ну, да, ладно… Интересно, можно ли послать чемодан, как посылку? Узнайте, пожалуйста, и напишите… И вообще! Вас ведь там 3-е! Неужели за 6 листов моего послания вы ничего не можете мне написать! И неужели ж так уж не о чём? Как там Коля? Ни слова. О Боре тоже. Да мало ли знакомых. Ни о ком вы ничего не пишете. И знаете – побольше письма. Мама, ты ведь способна написать 10 листов? Подействуй на других тоже. Посылайте по 2 письма сразу, если все листы не влезают в конверт. Для меня ведь очень большая радость узнать, что творится на Большой Земле! Как там девчонки из моей комнатки? Я всё мечтаю её немного переоборудовать.

   Сегодня 21-е. Ровно месяц, как мы на целине. Осталось еще месяц и 4 дня. Привет огромный всем-всем.

 

 

 

Здравствуйте, дорогие мои!

   В субботу получил извещение о бандероли, но получить не смог. Взял только сегодня, в понедельник. Какие же вы все паникеры!!!

   Та ранка, царапина, с которой я уехал (ну, на ноге) прошла на второй день по приезду сюда. Да ведь не может же такая царапина болеть полмесяца, тем более, что я сказал, что у меня болит нога. И болит потому, что мы играли в регби, и меня «подкували». Я ведь там, по-моему, ясно написал.

   Притом: неужели же нельзя предположить, что у нас тут есть медсестра или амбулатория в совхозе? И после всего этого высылать бандероль? Я, собственно, думал, что вы мне прислали еще проявителя УП-2, а тут мазь Вишневского!? Проявителя вы мне, конечно, мало прислали, а вообще, дома проявлю лучше.

   В среду буду дежурить, сделаю карточки, так что через неделю ждите фото.

   Сегодня получим по 6 рублей. У меня, таким образом, останется 4. 2 р. – долг.

   В субботу был концерт, так там меня рвали на части. Дело в том, что на концерте, посвященном 25-летию Латвии, были посланцы всех Латвийских студенческих отрядов. У меня есть программа, так там я отметил звездочкой те номера, где я аккомпанировал. 7 номеров – это, кажется, не так уж и много. Но если учесть, что я получил аккордеон только на месте, и что времени перед концертом было всего 3 часа (не так много), и что я не знал ни одного номера, перед тем, как мне выступать, то вы поймете, в каком положении я был. После каждого выхода на сцену я выходил мокрый, как курица, и с меня градом лил пот. Но это ещё не всё. Ведь надо было репетировать и всё стоя на моих бедных ногах! В общем, после концерта земля под ногами мне казалась палубой корабля при девяти-бальном шторме. И всё-таки было хорошо. Однажды конферансье была подана записка примерно такого содержания: «Нам всем понравилось выступление молодого человека в сером костюме. Пусть он исполнит какое-нибудь произведение сам.»

   Дело в том, что моя «Карусель» на предварительной репетиции не прошла. Ну, сами посудите: только мы приехали, как тут же мне в руки аккордеон и – играй, пожалуйста! Примерно недели 3 до этого концерта я аккорд не держал, ну и пальцы скользили по клавишам. Да и аккордеон паршивый. Во-первых, ¾-ной, во-вторых, просто не те клавиши, проваливаются гораздо глубже, чем у моего. Ну и вот, моё соло в программу не попало. И всё же «Карусель» я сыграл. 

   Потом были танцы. Встретились там мне девчонки из РПИ, ЛГУ, знакомые еще по Риге. Пели песни прямо на танцплощадке. И было очень весело. Больше, причем, орали, чем пели, но нас слушало около трети танцующих: они столпились вокруг нас кругом. В общем, было очень здорово. Единственно, что плохо – стащили очки. Нет, не свои, конечно. В клубе положили их в сумку, так это сверху, ну и потом, в машине, оказалось, что их кто-то «сбондил». Я попробовал было возмутиться, но мы уже тронулись (поехали домой) и я умолк. Так что, накрылись, Люся, твои очки. А жаль… жаль…

   Недавно было собрание, на котором были выяснены некоторые причины, касающиеся нашего заработка. За прошлый месяц мы заработали по 5 р.(!). Смех один. Конечно, здесь я вычел деньги за еду. Рублей 40. Написали наряды на 4 с чем-то тысячи, а подписали половину. А если разделить на 50 человек, то сами понимаете. В этом месяце получим гораздо больше. Рублей по 80 будет наверняка… Может даже и больше. Сейчас монтажники делают «башли», ставят балки и перекрытия. Мы делаем опалубки, вернее, закладываем в них камень. 

   Да… если бы вы видели мои руки… Во-первых, сейчас они у меня перевязаны. О, нет-нет, не пугайтесь, пожалуйста. Просто у меня руки немного разъедены раствором, в котором много извести, но мало цемента. Руки, как после хорошей бани, все в морщинах, а на подушечках пальцев дырочки, в которых забит раствор. Вот, я пошел к нашему врачу, и она перевязала мне обе руки. Поэтому и почерк стал ещё хуже.

 

   Ну, а во-вторых, они покрылись (от того же раствора) грязной коркой, которую можно поскрести потом. Ну, да, это пустяки.

   А вот, что происходит вообще по области: машина едет тушить пожар (из какого-то совхоза) и перевертывается. Один насмерть, один не получил совершенно никаких повреждений, все другие (была полная машина) – кто поломал руку, кто ногу, кто что. 

   Потом: ехала машина с грузом, наверху был парнишка. На одном из поворотов зад машины немного занесло, и парень разбил себе голову, вылетев из кузова. Насмерть.

   Девчонка одна (единственная дочь у родителей) поехала покататься на «бобике» с одним парнем и тоже на повороте, случайно, нажала рукой на ручку дверцы и снесла себе пол черепной коробки. Понеслись повсюду приказы штаба о невыезде без делового повода. Все студенческие «хозяйки» были отобраны.

   А тут еще был вызван из института наш представитель (с кафедры автоматики). Однажды в Князевке (там наши механики) ребята выпили. Вернее, не однажды. Это была обыкновенная суббота, нашли какую-то причину, ну и «надрались». Угнали машину (ЗИЛ, самосвал), подрались с местными… В общем было такое, что необходимо было вызвать представителя. Конечно, всё и все подробности здесь, в письме, я раскрывать не буду. Как приеду – расскажу.

   Только что получил, мама, твою телеграмму, в которой ты беспокоишься, почему я так долго не пишу. Работа очень утомляет и порой, ни о чем не думая, ложусь спать. Здорово устаешь. Потом, разные там соревнования, плакаты, репетиции… ведь на всё это надо время. А в полночь не хочется особенно писать. Ведь в 7.30 – подъем. (Уже сам стал просыпаться часов в 7).

… Ну, вот и всё. Вы меня извините. Я вам, чтобы вы не испугались окончательно, телеграмму тоже пошлю.

   Сейчас 11. Отбой. Так что на ваши письма я отвечу завтра. Многое я передумал, когда прочел их. Особенно много думал над твоим, мама.    Завтра еще раз прочту ваши письма и напишу вам свои соображения.

 

   То, что ты пишешь насчет Бори, по-моему, не совсем верно. Он лучше. И я не верю в то, что он такой уж жадный. И я не знаю, чем объяснить его поступки. Но, что он плохо поступает, это вообще… не знаю даже, как назвать. Тут дело в жене его. От неё и плохое, и «хорошее». И, кроме всего прочего,… сама жизнь. И даже судьба. Это я вполне серьёзно (мне, пока что, во всём везло). И порой не знаешь, куда повернёт дорога судьбы. Но ведь и судьба от людей, от нас же. Что произошло здесь, я не пойму. Молод ещё, очевидно. Но вот насчёт Жени я с тобой, мама, полностью согласен. И, знаешь, мама, не думай, пожалуйста, обо мне так же, как о Боре. 

   И ещё: ты, ведь, не сродни своей маме. И нечего тебе так пессимистически рассуждать о своей старости, о пенсии. И уж тут ты мне не говори, что молод и ничего не понимаю. Те мысли, которые ты мне поведала, не твои. Ведь ты же, мама, ещё крепка и телом, и душой. Да вспомни свою молодость! Как ты можешь забыть то, что было раньше!

   Сколько было смеха, радости. Да и горе было незаметно, когда вся жизнь была вообще веселой. Почему бы тебе, мама, не одеть хорошее платье, к лицу, да и не сходить в кино. А в театр? Сколько ты лет не была в театре?! Ты говоришь, что тебе уже одеваться не хочется. А почему, ты задумывалась?! Нет, не потому, что приходит старость и безвозвратно прошла молодость. Другая причина есть. Много причин. И вот сейчас, что опять получится, да и уже получается? Появилась Иринка. И я знаю, ты опять всё время будешь дома, дома и нигде больше. Да разве можно так?! И потом. Много, слишком много ты взяла на себя обязанностей. Нет, это не плохо, что они у тебя есть. Плохо то, что, выполняя их, ты закрываешься в своем домике из 4-х стен. И тебе некуда больше вырваться.

   Вот папа пишет, что «Людмила плохой помощник». Это для меня не новость, но ведь должна же она что-то делать. Нет, то, что она там… стирает пеленки, помогает тебе купать, - это ещё не то, что она должна делать (Люся, я уже вижу, возмущается). Мама, у нас хорошая семья, хороший коллектив, но ты, мама, с одной стороны, плохой начальник. Именно в том, что не умеешь распределять обязанности между членами коллектива, бракуешь начисто их работу, когда они что-либо сделали. Это приводит к разногласиям. Тут необходима, как писал папа, своего рода дипломатия.

   Здесь, на работе, это чувствуешь. Нет, я не бригадир (только потому, что если бы стал, то все бы работали, как звери, а это не всем хочется), но со мной советуются и мастер, и командир. Потому, что я чувствую, сколько людей надо поставить туда-то или туда-то. Кроме того, я стал специалистом по кладке камнем (о кирпиче говорить нечего: им я стал раньше). Углы стали получаться просто з.б., здорово. А это не каждый сможет. По крайней мере, у нас в бригаде никто не соглашается. На ней я как раз и испортил руки. 

   Сегодня не работал. Писал плакаты. Готовимся к Дню Авиации 18 августа. Напишем обращение к студентам-целинникам авиаторам (здесь около 5 институтов ГА) сделать предпраздничную неделю ударной. У нас в совхозе завтра будет маленькая «пресс-конференция» на тему «Вьетнам борется». Плакат я сделал что надо. Скоро будет опять концерт. Я на нем, конечно, выступлю и соло, и аккомпанемент. 

   Вот такие-то дела.

   Мастер только что закрыл наряды на 1000 с лишком «рэ» (т.е. рублей).

   Да! Мне (не одному, конечно) ко Дню Строителя вручена грамота похвальная. Пожалуй, мама, я только здесь понял, что значит для человека доброе слово. Тут так вкалываешь, а на тебя ещё накричат или что-нибудь ещё. Настроение враз меняется. Просто злость появляется. А тут еще однажды за хорошую работу Олегу Шварцману объявили благодарность. Такому сачку! В тот день я был здорово зол не только на него, но и на тех, кто выпускал этот приказ. И я подумал: неужели они его считают достойней, лучше по работе? Настроение, конечно, прошло, потому что работаешь не для благодарностей, а для труда, и, в конечном счете, для себя же. И всё равно, как я обрадовался, когда увидел, что в похвальной грамоте стоит моё фамилиё. Это здорово воодушевляет, когда ценят твой труд. Вот поэтому, мама, я понимаю, что иной раз с тобой происходит. И буду знать, что сделать, чтобы у тебя настроение изменилось. 

   Ты скажешь сейчас, что, мол, сколько раз я вам, дети мои, говорила об этом, но ведь, мама, дети – настырный, придирчивый народ и любит проверять все аксиомы жизни на практике, от кого бы они ни исходили…

   9.30 вечера

   У нас случилось большое горе. ЧП. Теперь прогремим на всю округу. Сгорели две большие палатки. В каждой по 20 человек. Да… вот и на нас нагрянула беда…

   Ещё неизвестно, почему произошел пожар, но загорелся край Сантоса. Мигом загорелась вся палатка. Принялись было тушить. Сначала подрезали тросы и кинулись за водой. А вода на 300 м от нас… Бежали с ведрами, задыхались от бега и… улыбались, как это ни странно. Было смешно до больного. Вскоре подъехала машина с водой, дело пошло быстрее. Но вот (ветер был на нашу палатку) пламя, вернее, какие-то куски пламени, переметнулись и к нам, хотя мы и обливали сверху палатку. У нас (у 20 человек) вещи остались целы, успели вынести, а вот в первой палатке, у второкурсников, всё до угольков и хлама сгорело. Паспорта, обувь, одежда – всё…

   Всё сгорело в момент. Нет-нет, не беспокойтесь, у меня ничего, тоже ничего не сгорело. Девчонки вынесли (конечно, когда не было пламени). А вот у ребят.

   Да. Вообще… как-то странно всё получилось. И, главное, ведь всё было так хорошо. Вот, мама, тебе и превратности судьбы. Ну, кто мог знать?

   Только тут кто-то говорил, что вот, мол, нам везёт, как никому. А тут – такое!

   Ну, да, ничего. Мы не унываем. Поставили, вернее ставим новые палатки. Привезли одеяла. Скоро всё будет нормально. И уж эти 2 недели мы будем вкалывать. Как молодые боги. 

   Ну, всё.

 

 

   Вот видите, как я обнаглел! Столько не писал. Но, были причины, о которых в письме лучше не говорить. О них – когда приеду.

   25-го у нас нерабочий день уже. Днём уезжаем, а в 24.00 нас поезд увезет в далёкие края, меня лично – прямо на курорт в Jurmala pils.

   Мама, вчера получил твоё письмо. На него отвечу со следующим письмом. Большое тебе спасибо за него. Очень беспокоюсь за тебя. Скучаю по вам. Вот, может, ты подумаешь, почему так скупо, но, знаешь, эти слова, по-моему, выходят сухими на бумаге.

   Извините еще раз, что такие помятые конверты. Но здесь случай…

   Посылаю вам фото. По тому же случаю некоторые из них грязные. Но ничего.

Да. Не раздавайте их никому, пожалуйста. Они ведь целинные.

Ну, в общем, пока.

 

 

Добрый день, дорогие мои!

   До начала работы осталось 10 минут. Так что полностью письмо я не напишу. Допишу после обеда, а возможно и завтра. 18 – День Авиации и мы решили дать большой концерт в деревне. Это будет «Вечер молодежи». В нашем джаз-банде: 1 – баян,  1 – аккорд (поломанный, правда, но играть можно), далее, 1 – пионерский барабан, 2 – трубы (на которых играть не будут), 1 – погремушка – it so (это всё).

   Как видите, всё в полном порядке. Концерт будет дан. Вчера вечером решили прикинуть программу. Так уже получается 18 номеров. И это еще не предел нашим возможностям. Я, конечно, худ.руководитель (худ. – художественный) нашей труппы. Больше половины ребят будут выступать. В общем, будет здорово.

   Вчера было воскресенье, а мы работали. Работы – навалом, даже не хватало людей. Правда, раствора было 2 машины. Штукатурам и нам, но это была не основная работа. Вчера кран помог перетаскать нам маты на крышу телятника, и мы покрыли больше половины крыши. На кистях следы от острого, больно колющегося, тростника. Работа вообще дико не приятная. Навалят на тебя этакий здоровенный мат (около 2,5 метра) и ты тащишь его на самый конец телятника. Все в пыли и пуху. Причем опилки, вернее, щепочки от тростника, мы потом находили в любом месте. В общем вчера у нас был ударный день. Сегодня достелим вторую половину крыши. 

   Раствора опять, кажется, не предвидится. Да что с него толку, если он без цемента? На извести. Плохой раствор. Но что делать? Ведь надо возвести стены 2-го телятника. Это вторая, по главности, работа. А пока будем закрывать наряды на 3,5 тысячи. Если закроют, то уже на каждого по 70 р. Неплохо. А до нашего отъезда – считанные дни. Сколько же… Раз, два, три… восемь рабочих дней. Не считая сегодняшнего дня. Это же совсем пустяк, по сравнению с тем, что мы пережили за эти 60 дней.

   Да, у нас новшество. Половина отряда ходит разноцветная. У каждого (из этой половины) написано что-либо на спине, на груди, или на рукавах. У каждой бригады – своя эмблема. Лично у нас такая: ККК (Команда Каменной Кладки), СКК (Специалист Каменной Кладки) – это лично у меня, Звездочка – оранжевого цвета, такие не у многих, только у кого Похвальная Грамота. Если звездочка черного цвета, то – выговор. На правом рукаве – эмблема нашего факультета (ЭТФ с молнией). На спине – кирпич и мастерок, то, с чем мы обращаемся на Ты (правда, чаще это происходит с бутовым камнем, но всё же бывает и кирпичная кладка. Вот скоро будем делать фронтон на 2 коровника. Я сделал эмблему и на фуфайке: знак Аэрофлота (птичка), ниже – РИИГА, ниже – 1965.

   Так как у нас произошел один случай (о нем я опять-таки писать не буду), то имеется возможность списать некоторые вещи из спец. обмундирования. Возможно, я возьму кое-что домой. Вчера полностью порвались мои джинсы. Да так, что в них даже в палатке не пройдешься. Так что их я сниму, как только приедем на отправный пункт. Повешу на каком-нибудь видном месте. И вот я как-то подумал: а в чем я поеду за грибами? Если бы ты, мама, меня видела в солдатской нашей форме… Ну, прямо, солдат солдатом. Года 22 этак вполне можно дать. И дают, между прочим.

   Руки у меня после вчерашнего устали и плохо держат авторучку, а у меня и так плохой почерк…

   Ну, вот такие у нас дела.

   У вас там, я смотрю, тоже многое произошло. Я, мама, тебя не понимаю. У тебя такое положение, ты заболела, и опять же занимаешься стиркой! У нас в доме, кажется, есть ещё одна женщина. Твоя дочь. Ты что, Люся, вообще уже совесть потеряла? Мама пишет мне, что больна и я чувствую, что она переживает, как она устала, но не могу ей ничем, кроме слов помочь, а ты-то, ведь, видишь, какая она измученная и … что ты делаешь?! В общем, ты, Люся,… вообще…

   И ты тоже, мама, совершенно себя не бережешь. Ну, разве так можно! И, главное, сама сознаешь, что нельзя, а делаешь! Но я тебя понимаю. Тоже не могу иначе. Но, ведь, я-то здоров. И мне 17 лет.

   Да, так значит Сашка провалил… Я огорчен. Это он зря. Уж если решил поступать, то надо сдавать экзамены. Но, вообще всё получилось, как на сальто. Когда делаешь сальто и вдруг передумываешь, или тебя что-то отвлекает, то сделаешь сальто на голову и можешь сломать, естественно, её. Вот так, по-моему, случилось и с Сашкой. Он всю зиму настраивался на ГВФ, и вдруг он передумывает. Вот и результат. Ну, что ж. Теперь ему трудно придется. Учиться и работать гораздо труднее. Но, ничего, Саша выдержит. Потом можно будет перевестись, или … ну, придумать что-нибудь можно будет. Уж на вечерний-то он, я думаю, поступит.

 

   Сегодня и вчера была такая работа, что о ней, примерно, можно так сказать: я копал песок, простую землю, грунт; таскал камни, которые нужно таскать вдвоем; носил раствор на крышу коровника; после сегодняшнего дня я понял, что всё это было так-это, ерунда, по сравнению с тем, что я делал сегодня. А сегодня, не буду вас томить, сегодня я копал глину. Подмоченную глиняную землю.

   Вот сейчас обед у нас, а у меня слипаются глаза и сжимаются руки от лопаты. Работа, между прочим, землекопа 8 разряда. Но эта работа, ёхайды, я проклял всё на свете, пока копал. 50 см в глубину, 50 в ширину, 15 м – в длину. На сапоги вмиг налипло 4 подошвы из глины. Лопата – не лопата, а ком глины. Она облепила лопату и после каждых двух копков приходится очищать её. Дикий ужас…!!!!!!!

   Если бы вы знали, как мне хочется увидеть вас всех. Ириночка, вы пишите, стала уже «совсем большая». Одевает уже платьица. Это же надо ж так?! Платья шьют для этой новоиспеченной модницы, капризули. Но, все же я ее, наверное, узнаю и в платьице. 

   Ты знаешь, мама, мне просто везет. Я об одном сожалел, когда уезжал сюда: о том, что я не буду здесь играть, вернее, тренироваться, в волейбол, но я вижу, у вас погода плохая и на улице, очевидно, не часто поиграешь. Это меня радует. Наверное, следующий год будет жарким, вот тогда-то я и поиграю. 

   Ты меня, мама, здорово обрадовала и огорчила одновременно, сказав о варенье. То, что его так много, меня здорово обрадовало. А вот то, что я не покушал пенок – это меня огорчило. Но такой ассортимент! Oh, it is very well! 6 кило клубничного! Моего любимого! Конечно, другими я тоже пренебрегать не стану, но всё же клубничное варенье… Я горько и глубоко вздыхаю. Ну, уж я поем в этом году.

   Но вообще стоит. У меня будет очень напряженный этот учебный год. Я буду работать, как в I-м семестре I-го курса, а вы помните, как это было. А сейчас я –второкурсник. Можно уже и лычки пришить. Две штуки. Но, пожалуй, не буду. Традиция. Все это делают только на третьем. Исключений очень мало. Уже в мелочах продумываю всё то, что я буду делать, когда приеду. Но, об этом я, кажется, писал.

   Теперь буду писать в поезде и одновременно посылать то, что я писал, когда ехал сюда. Интересно, что получится, когда сопоставим и то, и другое. Кончились чернила черные и, вот, пишу фиолетовыми. А сегодня уже 19/VIII.

   Итак, вчера был концерт.

   Но вот, что было до него: с самого утра я стал писать плакаты, на ватмане, на полных листах. Сделал я их 4 штуки. Вы думаете, ну, что это, каких-то 4 штуки! О, если б знали вы, как это однообразно: сидишь с 8 утра и до 5 дня рисуешь, раскрашиваешь, подтираешь стеркой. Во рту как-то пересыхает.. Причем, так может пересыхать только от черчения или от таких дел. Я забыл даже (когда работал), что в это время на кухне пеклись блины и пончики. Жаль, правда, что их было мало, но по 2 штуки блинов и пончиков (оба с повидлом) я получил.

   Достали чудом аккорд, так я почти с ходу, с одного подыгрыша, делал всю программу. Аккомпанировал всё и любые вещи. В общем, концерт прошел O’key. После концерта я с аккордом на плечах подыгрывал блатные песни. Минут 20. Здорово весело было. Ночь, первый час, шарага ребят и песня, как крик. Нет, вам, пожалуй, трудно будет представить всё это. Ну, ничего, когда приеду домой, всё будет ясно. Объясню всё.

   Да, у нас в гостях, собственно, на своей работе, Рижская телестудия. Ведь у нас вчера был праздник, ну, вот они и приехали. У нас здесь три отряда ГВФ. Наш лучший, хоть и был один случай, вот и прислали. Уже снимали, вчера. Я, конечно, не попал, писал плакаты, но они ещё не уехали, так что ещё снимусь. А вы знаете, можете спросить TV (т.е. телестудию), когда и в каком журнале выйдем мы. Даже обязательно позвоните. Где и когда. Было бы здорово, если после приезда нашего. А осталось рабочих 5 дней. Ох и здорово. Но вот вчера, в клубе, у меня промелькнула такая мысль: вот, ребята танцуют, веселятся в этом сарайчике, и … ведь я этого больше никогда не увижу. А, ведь, можно увидеть… Если поехать еще раз. Такая мысль у меня тоже появлялась. И даже дважды. Я объясню, почему дважды. Ну, а что получится из этих «мыслей», будет видно, когда будем подходить к летней сессии.

   Ну вот, достал чернила черные.

   Сегодня работы не было. Почти не было. Единственное, что я сделал, так это положил пару кирпичей. Ах, да, я за буквально полчаса отснял плёнку. Ведь, как-никак последние деньки отживаем. Пятница, суббота, воскресенье и понедельник – еще рабочие дни, во вторник собираемся, отсыпаемся и в среду уезжаем.

   Нам подложили одну свинью и снизили фронт работ. Делать почти нечего. А отряд – 50 человек. Сегодня банька - уж и попарюсь я!!! Все свои грехи отобью. И вечером буду разрисовывать гимнастерки некоторым ребятам. Ведь некоторым, по стечению обстоятельств, не в чем ехать.

   Потом нужно будет побольше сделать всяких там разных плакатов. Мы сделаем «огонек» в Аэлите и вот там их развесим.

Да, … сейчас нужно побольше отсыпаться. Ведь сразу, как приедем, пойдем на учебу.

   II курс… Всё, почти досконально, спрашиваю у ребят о том, что будет и как будет. Будет интересно, это главное. Ну, что ещё… Передавайте всем привет. Писать мне уже нет смысла, опоздает письмо.