- Рассказчик, очевидец - А. Гирда (МФ, РКИИГА)
- Рисунки - В Полковников (КАИ, Казанский авиационный институт)
Тепловоз незаметно подкрался сзади. Метель мела такая, что в двух шагах ничего не было видно. Хорошо, что тусклый свет от редких фонарей хоть немного освещал подъездные пути. Иначе все.
Машинисты, видимо, разглядели меня в последний момент, и, с перепугу, врубили одновременно прожектор с гудком. От неожиданности я подпрыгнул, поскользнулся на рельсе, и рухнул в сугроб. Хорошо, что еще шланг успел выдернуть из-под колес локомотива. А то потом пришлось бы отчитываться за порчу государственного имущества.
Мы с Фазой вторую зиму подрабатывали на станции Шкиротава Латвийской железной рабочими по очистке стрелочных переводов.
Работа досталась хоть и ночная, но спокойная. Рижские зимы были малоснежными, и брать шланг в руки приходилось редко. Поэтому мастер нам иногда придумывал разную работу. Например, забивать скобы в шпалы.
Но чаще мы пребывали в режиме ожидания, катая шары на небольшом биллиарде. Обычно погода менялась в два часа ночи. И если небо оставалось чистым, то можно было спокойно заваливаться спать на набросанные на пол дежурки ватники. Но этот декабрь был особенным. Снег валил каждую ночь, не давая шанса на отдых. И мы, уворачиваясь от тепловозов, ползли от стрелки к стрелке, таща в замерзших руках проклятый шланг, подключали его к воздуху, и дули, пока стрелка не очистится.
Утром на лекциях забирались на самый верх аудитории, утыкались мордами в стол, и дрыхли, в надежде, что препод не заметит.
Заплатили нам за это аж по 150 рублей. Думали, дадут меньше. Но мастер молодец. Оценил наш трудовой порыв.
-Что будешь делать с деньгами, - спрашиваю я.
Фаза задумался.
-Да фиг его знает, может на книжку положу.
-Слушай, а давай их пропьем. Но только красиво,-заговорщицки предложил я.
-Шура, это глобально. А как?- задумчиво спросил он.
Выпить красиво у нас пока не получалось . Сколько не пытались. Начинали вроде интеллигентно, втроем, с бутылочки ликера. Включали магнитофон, вели неторопливые разговоры. Как это потом превращалась во всеобщую пьянку, с засыланием гонцов за водкой на Киевскую, не понятно.
-Да очень просто. Надо просто сменить обстановку. Сколько можно бухать в общаге. Может махнем в Таллин на выходные?
Фаза аж застыл от неожиданного предложения
-Шура, молодец, давай. Классная идея. Может Тарнова с собой возьмем?
-Нет уж, вдвоем пахали, вдвоем и пропьем,- отрезал я.
В кассе купейных билетов уже не было. В плацкарте ехать не хотелось. Решили устроить себе праздник, и взять СВ. Гулять, так гулять!
Купе произвело на нас неизгладимое впечатление. В первый раз мы оказались в импортном вагоне, с мягкими диванами, бархатной обивкой и умывальником, спрятанным под столом.
Мы сели и молча смотрели в окно на удаляющуюся Ригу. Потом поболтали, и незаметно уснули, под убаюкивающее покачивание чуда иностранного машиностроения.
Таллинн был великолепен. Его привели в порядок к Олимпиаде 80-го года, и пару лет спустя он все еще выглядел как новенький. Легкий снежок придавал старому городу щемящее чувство новогоднего праздника.
Надо было где-то селиться. В гостиницу Виру не имело смысла идти. Это был дорогой отель для вечно пьяных финских туристов. Недалеко от вокзала мы увидели здание гостиницы, на которой крупными иностранными буквами было написано “Интурист”.
-Зайдем?- спросил Фаза.
-Да все равно не пустят, -ответил я .- Какой смысл?
Но Фаза решительно дернул ручку, и шагнул внутрь. К удивлению, нам без лишних слов дали номер на двоих. Комната оказалась просторной и светлой. Красивая импортная мебель, мягкие кровати. Прекрасный вид из окна. Хотелось тут остаться на век.
-Шура, иди сюда,- произнес Фаза из ванной. Он с удивлением смотрел на унитаз, на котором была наклеена ленточка “Sanitaised”.
-И что, теперь туда и пописать нельзя,- задумчиво произнес он.
Подумав немного, решили ленточку аккуратно снять, а перед отъездом прицепить на место. Мало ли что. Потом пошли прогуляться. Фазе надо было купить кому-то конфет в подарок, и мы зашли в ближайший магазин. Странно, но там была всего лишь одна коробка , и та немного помятая.
-Придется брать, -говорит Фаза.
-Подожди, дальше по улице был магазин фабрики Калев, я помню.
Там коробки стояли до потолка. Какие хочешь. К нашему удивлению, и там конфет не было . Точнее, были разные на развес, но коробок ассорти не было вообще. Продавщицы разводили руками . Может через недельку еще завезут. Заходите, пожалуйста.
Странно, летом в 80-м, на Олимпиаде, тут все ломилось от продуктов, включая финский сервелат, а сейчас выглядело пустовато. Ладно, пойдем дальше , может потом повезет. И мы пошли гулять по старому городу, с удивлением рассматривая незнакомые вывески. Таллинн за счет финских туристов выглядел более иностранно, чем Рига.
-Ты знаешь, что такое фондю, задумчиво спросил я, смотря на название ресторана.
-Нет, а ты?
-И я нет.
Мы смотрели через витринное окно на столы, на которых стояли небольшие плитки с горшками. Так и не поняли, для чего все это. Но название запомнили.
-А не хлопнуть ли нам по рюмашке, -хитро спросил Фаза.
-Было бы неплохо, а то я уже замерз. Но вот только где?
И тут нам повезло. Гуляя вдоль крепостной стены мы почувствовали манящий пряный запах, идущий из недр знаменитой Девичьей башни. Внутри нашему взору открылось по-новогоднему убранное пространство средневекового замка. Пройдя между столиков, мы подошли к стойке. Две очаровательные блондинки в национальной одежде окинули нас приветливыми взглядами.
-Чем угощаете, девочки?
-Горячим вином, -улыбаясь, сказали они.
Мы никогда раньше не пили этот божественный напиток. Сладкий аромат гвоздики с корицей дурманил разум, а горячее вино согревало тело и душу.
-Ну что, не зря приехали,- улыбнулся я. Может еще по кружечке?
Нагулявшись по городу, ближе к вечеру вернулись в отель. Оказалось , что в нем есть приличный бар с иностранными напитками. Глянув в меню, мы спросили, какие коктейли тут в моде. Бармен объяснил, что самый лучший выбор, это отвертка.
- Водка с соком, -сказал он в ответ на наш немой вопрос.
Оказалось, что в Таллинн завезли большую партию различных импортных соков, каких мы в Риге и не видали. Сначала взяли с ананасовым, потом с апельсиновым, потом с клюквенным.
Потом уже не помню. Но было весело. За соседним столиком сидел хмурого вида эстонец. Мы пытались с ним поболтать, но на контакт он шел неохотно. Спросил только откуда у нас деньги на гулянку в другом городе, и в курсе ли мы, что сегодня канун католического Рождества. Тогда мы были атеистами, и нам, честно говоря, было все равно в канун чего мы тут напились. Пожелав неприветливому собеседнику хорошего вечера, мы удалились в номера.
К нашему удивлению, на унитазе опать красовалась знакомая надпись.
-Да и черт с ней,- пробурчал Фаза, срывая назойливую полоску.
Настроение было замечательным. Хотелось петь и танцевать. Но поскольку мы уже разделись, и идти куда-то уже не было сил, то романтически настроенный Фаза, следуя внутреннему порыву, открыл окно нараспашку, и начал кричать в мир что-то жизнеутверждающее, и патетическое. Как ни странно , мир ему ответил. И видимо, не очень литературно. Фаза вступил в ожесточенный спор с невидимыми оппонентами, и чуть не вывалился из окна, от избытка чувств.
Так и хочется сказать, что я пытался схватить его за трусы, но проклятая резинка лопнула в самый не подходящий момент. Но это было бы слишком. Я схватил его за ноги и с трудом затащил внутрь. Оратор пытался сопротивляться и снова прорваться к окну, но ничего не вышло.
-Стоп! Все!,- сказал я. - Концерт окончен! Спать!
Фаза сказал,- понял,- и рухнул на кровать.
Утром, как ни странно, мы бодренько встали, плотненько позавтракали местными сосисками, и отправились бродить по заснеженному городу. Таллинн казался более домашним, маленьким, уютным, чем старая Рига. Тем и вызывал новые ощущения соприкосновения с таинственным средневековьем. Прекрасно сохранившаяся городская стена, башни, костелы, Ратушная площадь полностью погружали тебя в ощущение сказки , и нереальности происходящего. Проходя мимо очередной католической церкви, Фаза вдруг остановился, и предложил зайти внутрь. Мне, потомственному пионеру и комсомольцу , было неприятно находиться в помещении культа, где людей охмуряли ушлые кзендзы.
-Нет уж, -говорю,- иди сам. Я на улице подожду.
Прождав минут двадцать, я уже начал замерзать. Где его черти носят?
Еще минут через пятнадцать я забеспокоился: может его там уже в жертву принесли, кто его знает? Короче, пришлось идти спасать невинную душу. Интерьер меня удивил. Внутри собор оказался больше, чем выглядел снаружи. И убранство было довольно богатым. Я даже задержался на входе, осматривая стены и потолок. Шла проповедь и людей было много. Где этот придурок, подумал я, медленно продвигаясь по залу. И тут, среди всего этого великолепия, я увидел гордо стоящую одинокую фигуру, в нахлобученной на голову шапке. Фаза подпирал спиной огромную колонну, и зачарованно смотрел на священника.
Ух ты, до меня только что дошло, что проповедь шла на иностранном языке, смутно напоминавшим английский. Фаза не отводил глаз от кафедры. Что он там пытается понять? Кроме, май нэйм из Сережа , он все равно ничего не знает.
Охмурили, как есть, охмурили. Тихо подобравшись к нему сзади, я ощутимо ткнул его рукой.
-Сними шапку в божьем храме, идиот,- прошептал я. Хотя, казалось, что кроме меня, это никого больше не волновало.
-А? Что?- всполошился Фаза, выходя из оцепенения. Быстро рванул шапку с головы , и снова уставился на священника.
Краем глаза я заметил медленно приближающегося к нам мужчину в темной одежде. Ну все, подумал я, пора на выход. Мужчина подошел, и вежливо осведомился, все ли нам понятно? По глазам поняв, что не все , он молча воткнул два наушника куда-то в стену, и протянул нам. Оказалось, что это был приглашенный священник из Нью-Йорка, и читал он рождественскую проповедь. Послушав еще минут десять для приличия, мы тихонько двинули к выходу.
Некоторые вещи нам было трудно понять. Как американский прист оказался у нас в стране? Кто его пустил? Как такое вообще было возможно? Был ли текст проповеди согласован с соответствующими органами? Решили, что за стаканчиком финского ликера нам будет легче найти ответы на эти непонятные вопросы. И мы пошли по барам. Благо в Таллинне их было много. К вечеру оказались в знаменитом Мюнди Баре, который находился на самой маленькой улице в городе, выходящей на Ратушную площадь.
Вы когда-нибудь пробовали Таллиннский хоппер? Нет, вы не пробовали Таллиннский хоппер, и не попробуете, потому что сейчас такого не делают. Рецепт был прост. Ликер Вана Таллинн, сливки и сахар по ободку бокала. Он был на столько вкусен, что мы готовы были тут остаться навсегда. Но деваться некуда. Михаил Светлов ту-ту. Сказка подошла к концу.
Пора было возвращаться обратно в обычные студенческие будни. Усевшись в купе, я молча достал припасенную бутылочку Вана Таллинна. Под одобряющий взгляд приятеля, налил немного в стаканы для чая. И под стук колес мы долго болтали о том - о сем, пока усталость не угомонила нас.
После этого я был в Таллинне только раз. В начале девяностых. Город неуловимо поменялся. Стал еще более заграничным, чем прежде. Но Мюнди Бар все еще работал. И Таллиннский хоппер был такой же вкусный, и неповторимый , как десять лет назад...
Кстати, коробку конфет мы тогда так и не купили.